Мы – это продукт отношений. Эти отношения можно называть привязанностью или другим синонимом – зависимостью. Зависимость может быть всего двух типов – хорошая и плохая, здоровая и нездоровая.

Я пришла в недоумение от «высочайшего профессионализма» коллеги. А возмутила меня следующая история. На группе, которую мы вели с ко-терапевтом, одна участница, прелестная юная особа, рассказала о своих симптомах – то ли аллергической сыпи, то ли раздражении, возникшем на коже в последние дни. Путем нехитрых поисков был найден тот, кто «стоит» за симптомом - ее молодой человек, точнее, бывший МЧ. Они расстались три месяца назад, и она его по-прежнему любит.

Что не срослось, почему отношения любящих людей разрушились – знает только господь, ну и еще специалисты в области коммуникации, которые подтвердят – неверно понятые слова рушат отношения не хуже, чем царская водка разъедает металлы.

Созависимость? А может это просто Любовь?

Но участница не остается одинокой в своей боли. Вся группа ювелирно и тонко прорабатывает ее чувства и переживания и поддерживает девушку в том, чтобы попробовать поговорить с молодым человеком еще раз – он тоже по-прежнему одинок…

Она рискует, идёт на разговор, и он признается, что тоже все еще любит ее. На следующей встрече она трогательно, со смущением рассказывает об этих событиях. Группа включена в процесс, я, естественно, тоже. Есть надежда, что два прекрасных любящих друг друга человека найдут те самые слова, которые помогут им не ранить, а поддерживать друг друга…

И вдруг все рушится – девушка приходит на следующую группу в слезах, расстроенная и говорит сдавленным голосом: «Он опять отстранился». После выяснения всех обстоятельств оказалось, что ларчик открывается просто и имя ему – терапевт молодого человека. Когда он рассказал своему терапевту о возобновлении отношений с возлюбленной, та быстро и безапеляционно вынесла вердикт: «У Вас созависимые отношения. От них надо избавиться».

Не буду говорить о том, что мне хотелось сделать с терапевтом. Этическая комиссия на постсоветском пространстве работает лишь в случаях крайнего и вопиющего нарушения терапевтических норм, а такие «мелочи», как советы, вердикты и рекомендации никто не обсуждает. Я хочу говорить о другом – о тотальной и вопиющей неграмотности людей, занимающихся чужими судьбами.

1. В жизни каждого человека нет ни абсолютной свободы, ни полной зависимости. Всю жизнь мы решаем экзистенциальные проблемы: как стать собой и как быть с Другими, и бесконечно колеблемся между этими полюсами.

Это – полюса магнита, их невозможно отделить друг от друга, и для нашего развития нам иногда нужно быть чуть ближе к людям, а иногда – чуть дальше.

Мы появляемся из отношений, мы развиваемся в отношениях, мы познаем себя в отношениях через ряд идентификаций-отвержений.

2. Мы – это продукт отношений. Эти отношения можно называть привязанностью или другим синонимом – зависимостью.

Зависимость может быть всего двух типов – хорошая и плохая, здоровая и нездоровая. В отношениях здоровой зависимости-привязанности человек:

чувствует свою силу;

выходит из них с уверенностью и возвращается с интересом;

осознает свои границы и границы Другого;

уважает и себя, и партнера;

обретает свою идентичность в близости с Другим;

может проявлять и любовь, и агрессию, и способен предъявлять разные реакции партнеру;

способен к здоровым формам коммуникации, использует прямые и ясные послания, может соглашаться и уступать, может спорить;

сохраняет гибкость;

может сохранять свою автономность (свои тайны, свою самостоятельность), не чувствуя ни вины, ни тревоги, ни обиды.

В нездоровой зависимости человек:

утрачивает свою идентичность, самоощущения, желания;

чувствует свою слабость и все решает с оглядкой на партнера либо действует назло ему, либо находится в полюсе всемогущества и не замечает Другого;

не осознает границ своего тела, своих желаний и потребностей и нечувствителен к границам Другого;

теряет свою идентичность сливаясь с Другим или с какой-то идеей (я делаю это ради нашей дружбы, ради семьи, ради детей), либо не позволяя Другому приближаться к себе;

поддерживает нездоровые формы коммуникации: взаимодействие через формирование поведенческого или телесного симптома; формирование коалиций; вовлечение в коммуникацию третьих лиц (триангуляция); использование недомолвок, намеков, метафор («милый мой хороший, догадайся сам»);

отношения лишены спонтанности, свободы проявлений каждого партнера и описываются через разные деструктивные циклы, где каждый играет определенную роль: «жертва - преследователь», «нападающий – отстраняющийся», «больной – заботящийся», «незаинтересованный – спасающий отношения», «доминирующий – подчиняющийся» и т.п.

проявляет чувства, не подходящие к ситуации, действует реактивно и стереотипно.

3. Ранние отношения с родителями – это «стартовая площадка» для полета в космос, это надежный порт, из которого каждый из нас в будущем плывет в океан жизни.

Психоаналитик Жан-Мишель Кинодо вводит понятие «портанс», которое описывается как сила, необходимая и для поддержания структуры материала, и для обеспечения подъема вверх.

Согласно взглядам Кинодо, если ситуация сепарации решена успешно, человек приобретает комбинацию вышеописанных свойств, которые становятся надежным основанием для его внутреннего мира и определяют способность к духовному подъему и личностному развитию.

Люди, у которых были достаточно хорошие отношения с родителями, обретают портанс, который позволяет переживать не только сепарацию и одиночество, но и быть жизнерадостным, активным человеком, чувствующим вкус жизни и способным быть в разных отношениях.

4. В здоровых, надежных отношениях зависимости-привязанности люди знают, что если им будет сложно, тяжело, больно, грустно, они могут обратиться к партнеру и опереться на него. При этом они ощущают себя автономными и свободными.

В нездоровых это зависит от ряда условий или непредсказуемо. Например, партнер часто недоступен, выключает телефон, не хочет разговаривать.

5. Теория привязанности – это теория, рассказывающая каждому из нас историю его травм. Я вспоминаю участницу группы, которая была замужем за мужчиной, выросшим в детском доме. Вначале всё было хорошо.

Потом он начал спрашивать каждую минуту: о чем ты думаешь, ты куда, зачем… Потом в доме исчезли все двери, в том числе в туалет и ванную комнату – «мы с тобой муж и жена, и нам нечего скрывать друг от друга».

Потом возник запрет на звонки маме. А потом, узнав, что она в его отсутствие выходила из дома – нужно было купить ребенку лекарство – он избил ее, сломав руку…

Он не верил, что жена будет с ним, не уйдет, что его могут любить и ценить… Не верил – и приходил от этого в ярость.

Ранние травмы привели к тому, что он стал травмировать своего партнера. Неизбежный развод мог бы не состояться, если бы они вдвоем обратились за помощью и он чуть больше понял о том, откуда «растут ноги» у всех его реакций, откуда взялась такая степень тревоги и бешеный уровень контроля.

У некоторых из нас нервная система реагирует гиперактивацией на потенциальную ситуацию утраты партнера. Тогда возникает тревожное цепляние, контроль, вплоть до физической агрессии.

Иногда для получения подтверждения своей значимости люди с тревожно-амбивалентным стилем привязанности используют физическую агрессию как крайний метод получения ответа на вопрос: «Ты меня любишь? Я все еще важен/важна для тебя?»

У других нервная система реагирует гипоактивацией, замиранием, переключением с отношений на какие-то другие дела.

Сформировавшись довольно рано, эти поведенческие стереотипы сохраняются на протяжении всей жизни. И именно их мы называем нездоровой зависимостью.

А теперь – хорошая новость. В здоровых, устойчивых отношениях исцеляются травмы привязанности, возникают доверие и любовь. Эмоционально насыщенные, теплые, безопасные отношения способствуют исцелению наших ран. Мы можем быть счастливы, несмотря на то, что всех нас когда-то оставляли, бросали, отвергали, не выбирали…

Но для этого мы должны сделать несколько вещей:

осознать все свои травмы, оплакать все истории, когда мы оставались в одиночестве, ненужными, бессильными, напуганными;

проговорить с партнером его истории детства, его травмы, чтобы понять, как он /она реагирует в ситуациях потенциального отвержения;

не воспринимать ссоры и проблемы в отношениях как катастрофы, а «проходить по собственным следам», обсуждая их позже, в спокойном состоянии;

находить и осознавать все триггеры, на которые партнер «включается» агрессией, дистанцированием, оцепенением, слезами;

верить, что два заинтересованных человека всегда найдут способ понять друг друга – конечно, если у обоих сохраняется желание.

Вернусь к началу статьи. Существует огромное число моделей развития человека, и очевидно, что это развитие происходит только в отношениях – с родителями, близкими, друзьями, партнерами, профессиональным кругом.

М.Малер описала 4 этапа развития человека – по сути, разные этапы развития нашей зависимости:

слияние, или симбиоз: полная зависимость одного, маленького человека, от взрослого

контрзависимость, или протестное поведение: на самом деле ресурсов еще мало, но появляется желание пробовать свои силы, делать не так, как требуют или указывают другие;

независимость, или способность быть в одиночестве, решая свои задачи, с уже довольно большими ресурсами, при нуждаемости в другом, но с желанием делать что-то свое;

взаимозависимость, или здоровая зависимость, учитывающая и себя, и другого, и позволяющего гибко двигаться между полюсами «близость – одиночество», с наличием ресурсов, хорошим осознаванием потребностей, зрелой идентичностью.

Я хочу подчеркнуть, что и в слове «со-зависимость», и в слове «взаимо-зависимость» один корень. Вы видите, какой именно. Зависимость.

А теперь  - вопрос на миллион: Вы уверены, что всегда отличите одно от другого?

Я всегда сомневаюсь, потому что замечаю – появившись в одном контексте (жизнь с «нездоровым партнером» - химически зависимым, психопатом, агрессором, и невозможность уйти от него), термин «созависимость» плавно перекочевал во все области отношений. Это слово – как клеймо, как диагноз, как запрет на отношения, в которых, как кажется другим, что-то не так.

Но почему бы не спросить у самих людей? Если их все устраивает – почему окружение вмешивается на частную территорию и учит, как правильно жить?

Я видела, как зависть разрушает парные отношения. Меняется господствующая парадигма брака: если раньше заботливое, теплое, иногда жертвенное отношение женщины к детям было нормативным и конвенциональным, то теперь такое отношение будет частью общества рассматриваться как крайне нездоровое.

Но заметьте – современное общество страдает не от избытка хороших отношений, а от недостатка. Более половины браков распадаются, родители бросают детей, молодые люди предпочитают жить в одиночестве, находя альтернативы жизни в паре в работе, путешествиях, хобби, дружбе.

И когда на пути терапевта встречаются запутавшиеся, отчаявшиеся люди, которые и правда не знают, как жить дальше с кем-то и стоит ли это делать, именно терапевт может стать той самой последней каплей, заклеймив эти отношения как созависимые и разрушив их окончательно.

Почему я люблю гештальт-терапию? Потому что она позволяет людям делать собственный выбор.

Почему я люблю семейную терапию? Потому что в ней содержатся объяснительные модели, позволяющие понять, как сложно людям, выросшим в разных семейных системах, понять друг друга.

Жить в паре – это как заново учиться говорить. Ребенку на это нужно минимум три года… А паре иногда гораздо больше, потому что нужно не просто учить язык «с нуля», а переучиваться на новый.